Продать по лучшей цене: как будут реализовываться активы банков-банкротов

Еще в июле 2015 года Верховная рада приняла законопроект №2045а, направленный на усовершенствование системы гарантирования вкладов и, в частности, процедуры выведения неплатежеспособных банков с рынка. Некоторые нормы этого законодательного акта вступили в силу с начала 2016 года, но самые важные изменения еще только будут внедрены. Подробнее о нюансах введения нового механизма реализации активов банков-банкротов Forbes рассказал уполномоченный на ликвидацию ЭРДЭ Банка, Интербанка, банков «Омега» и «Таврика» Артем Караченцев.

Ключевое новшество заключается в том, что часть полномочий, связанных именно с процедурами ликвидации, Фонд гарантирования вкладов (ФГВ) теперь не делегирует напрямую ликвидаторам. Их работой остается инвентаризация и оценка имущества банка, формирование реестра кредиторов и взыскание задолженности по кредитам. Но непосредственно продажи активов отныне должны осуществляться специальным подразделением Фонда гарантирования – консолидированным офисом по управлению активами (CLO).

По факту, имущество все равно принадлежит банку, числится на его балансе, а распорядителем активов остается ликвидатор – фактический руководитель банка. То есть подписывать договор купли-продажи с покупателем все равно будет он. Так же, как и ставить подпись на протоколе торгов, наряду с организатором аукциона (биржей) и покупателем. Однако организовывать и координировать продажу активов (выбирать торговую площадку, определять стартовую цену, составлять и размещать объявление) – обязанность новой структуры «внутри» фонда.

Тем не менее, переход к консолидированному офису по управлению активами проходит медленнее, чем планировалось. Это и неудивительно, учитывая масштаб подготовительной работы, которую необходимо проделать для качественного запуска такого проекта.

В январе 2016 года ликвидаторы утратили право принимать решения, связанные с организацией продажи активов, но поскольку консолидированный офис еще не был создан, Фондом гарантирования был организован комитет по управлению активами, который стал «мостиком» между старой и новой системами. В итоге комитет частично взял на себя функции по консолидации продаж. В то же время за исполнительной дирекцией остались ее полномочия по руководству фондом – принятие решений «в последней инстанции».

Поэтому с января система продажи активов в процессе ликвидации работает по принципу двухпалатного парламента. Комитет, который является аналогом нижней палаты, принимает решение о продаже активов, и если их балансовая стоимость превышает 5 млн гривен, дирекция, выступая в роли верхней палаты, подтверждает либо пересматривает заключение комитета.

То, что решения, связанные с организацией продаж активов ликвидируемых банков, выносятся коллегиально, в дискуссии, а не ликвидатором единолично, со стороны выглядит как снижение коррупционных рисков, что, несомненно, является плюсом для имиджа фонда. Но на самом деле ликвидаторы и раньше находились в жестких рамках. Их действия сводились больше к техническим, организационным вопросам, а цены продажи все равно утверждала на своем заседании исполнительная дирекция фонда.

Таким образом, с одной стороны, дискуссия – это хорошо. Но с другой – зачастую комитет заново «разбирает» каждый актив, который до этого безуспешно продавался год-два, переоценивался, по нему принималось несколько решений исполнительной дирекции о снижении стартовой цены. Это приводит к тому, что комитет выполняет двойные, и не всегда оправданные функции, а реализация имущества – затягивается. Для банков, которые ликвидируются не первый год, увеличение сроков в любых процессах критично. Не следует забывать, что и срок самой ликвидации ограничен законом.

По идее, консолидированный офис, который, по планам, должен начать работу уже в апреле, снимет проблему «лишних дискуссий», так как произойдет более жесткая централизация управления активами, и решения будут принимать на уровне руководства CLO, а не коллегиально «всем фондом».

Однако такая консолидация, на мой взгляд, требует очень серьезной подготовки. Проведения инвентаризации всего имущества неплатежеспособных банков и внесения данных в некую единую базу (которую еще нужно создать и наполнить), пересмотра оценочной стоимости всех активов, решения вопросов, связанных с разработкой новых алгоритмов деятельности самих ликвидаторов. Помимо этого, есть ряд вопросов, связанных не с продажей, но с управлением активами – сдачей в аренду, организацией охраны объектов, которые находятся на балансе у банков, и т.д.

Это сложный процесс, который включает в себя также разработку специализированного программного обеспечения, что требует немало времени. И если запустить консолидированный офис в спешке (хотя дедлайн для начала его работы и так был сдвинут с 1 января на 1 апреля), система неизбежно окажется сырой, и в ней будут существенные недочеты.

Вместе с тем, если внедрение CLO в его «идеальном виде» затянется на неопределенное время, управление активами ликвидируемых банков и дальше будет проходить в формате «нижней и верхней палат», что служит скорее вынужденным, но не лучшим вариантом.

Еще одно заблуждение – рассчитывать на то, что появление консолидированного офиса значительно ускорит формирование денежной массы от продажи имущества и кредитных портфелей банков. Увы, улучшение процедуры продаж хотя и важная составляющая, но качество активов – важнее. Если это проблемные кредиты, да еще и обеспеченные неликвидными залогами, продать их дорого не получится ни при каких обстоятельствах. К тому же, даже раньше, когда ответственность за «расчистку» банковских балансов лежала на ликвидаторах, условия их работы не позволяли продавать активы слишком дешево.

Подобная схема работает и сегодня. Фонд гарантирования в лице комитета выполняет в первую очередь контрольную функцию. Ведь оценку активов производят независимые оценочные компании из списка аккредитованных Фондом, после чего отчет об оценке рецензируется уже непосредственно оценщиками ФГВФЛ, а финальную цену продажи рассматривает на своем заседании его исполнительная дирекция.

Соответственно, даже после того как консолидированный офис придет на смену комитету, будет усилена именно прозрачность выставления активов на торги, оптимизированы многие процедуры. Это правда. Но вот на реальную стоимость продажи банковского имущества новая схема его реализации не повлияет.

Толку от того, что фонд может хотеть продать за 100 единиц, в то время как потенциальные покупатели готовы заплатить не более 10 единиц? Рыночная цена – на стыке спроса и предложения. И если компромисса нет, то нет и продаж. Поэтому представителям консолидированного офиса, равно как и ликвидаторам в свое время, придется выбирать меньшее из «двух зол»: либо дорого продавать, либо быстро ликвидировать.

К тому же процедура выведения банка с рынка – это не только распродажа его активов. Необходимо сдавать документацию в архив НБУ, проходить проверки налоговой и других контролирующих структур. А ускорить или упростить подобные бюрократические процессы, как известно, практически невозможно.

forbes.net.ua 
11:38 | 19 Апрель 2016

Комментирование и размещение ссылок запрещено.

Комментарии закрыты.